В продрогшем октябре китайской тушью
Пронзителен на небе птичий клин.
Ты по слогам читала мою душу,
Но я останусь зимовать один.

Лети на юг, я — северная птица,
Не тронет лед сердечного тепла.
Как тяжело в полете не разбиться,
От твоего до моего крыла.

Я с этим умиранием сживаюсь,
На двух недостижимых полюсах
Расселись черный дрозд и белый аист,
Мы встретимся с тобой на небесах.

Спустя границы, души и пространства,
Летим навстречу столько долгих зим,
Но видит Бог, и муки постоянства
Он посылает грешникам своим.

Нас тянет вопреки земным запретам
К друг к другу через тысячи «нельзя»,
Ты улетишь опять туда, где лето,
Я, как всегда, останусь ждать тебя.

Я с этим умиранием сживаюсь,
На двух недостижимых полюсах
Расселись черный дрозд и белый аист,
Мы встретимся с тобой на небесах.