В чулках телесного цвета,
Стройней цыганской гитары,
Мечта блатного поэта —
Она плыла по бульвару,
Пушистей белого снега
И мягче лунного света.
За ней кто только не бегал —
Мечтой блатного поэта.

На голубятне у неба
Он сумасшедшие строчки,
Забросив солнечный невод,
Тащил рукою порочной.
Пусть получалось чуть хуже,
Чем кошелёк из кармана, —
По жизни так было нужно,
И умирать было рано.

Первое варение тётенька намешивает густо,
Белою сиренью надушили город парфюмеры мая.
Аисты без денег нам детей приносят из капусты
И сразу улетают.

Порой в трамвае украдкой
Он швартовался к ней боком.
Тепло так было и сладко —
Пришлось уверовать в Бога.
А Бог, известно, не фраер —
Господь немерено круче —
И как-то раз из трамвая
Они сбежали под ручку.

Под утро светлое с пляжа
Он шёл по горло счастливый.
Но ветер западный вражий
Принёс свинцовые ливни.
А вор — он с Родиной дружен,
Он на войну, как на дело.
По жизни так было нужно,
И умирать не хотелось.

А в морской пехоте есть что делать пацанам шикарным.
В самый раз босоте «перьями» на пляже чисто порезвиться.
Но летели к звёздам самые отчаянные парни,
Чтоб любимым вечно сниться.

Историй много красивых.
Но буду помнить до гроба
Ту, что на сердце носила
Вора-поэта зазноба.
Давным-давно за полбанкой
Мне рассказала об этом
Моя красавица-бабка —
Мечта блатного поэта.
Давным-давно за полбанкой
Мне рассказала об этом
Моя красавица-бабка —
Мечта блатного поэта.